ИГРЫ РАЗУМА

 

В спину ударил теплый июльский ветер, донесший ароматы цветов из садов Семирамиды.

- Будет гроза, - сказал Бог, - на западе уже собираются тучи.

Нимфа открыла глаза и прислушалась к далеким раскатам грома. Потом она поднялась на ноги и произнесла фразу, смысл которой остался для Вадима загадкой.

- Кого это сюда занесло? - словно у самой себя спросила она.

Тучи быстро заволакивали небо. На землю опускался мрак.

- Мне страшно, - проговорил Вадим.

Ему показалось, что эти тучи своей тяжестью вдавливают его в землю, а потом к этому ощущению прибавилось чувство, будто с него сдирают бумажное покрывало, а острые складки режут его в кровь. Ему казалось, что кровь вытекает из множества ран и, от этого его тело уменьшается в размерах. Все, что он видел вокруг: зеленые холмы, далекие сады Семирамиды, косые лучи солнца, беспристрастный взгляд Купидона, испуг нимфы, обнаженные пары влюбленных женщин и мужчин; все это как-то отдалялось, меркло и исчезало. Вместо этого он вдруг увидел перед собой комнату с большим окном, сквозь которое мягко сочится дневной свет, рядом с диваном, на котором он сидел, увидел маленький журнальный стол и книжный шкаф. У противоположной стены находился иконостас – несколько больших икон. Напротив Вадима стояла та самая пугало, которую он уже где-то видел. Вадим выронил газету и вскочил на ноги.

- Вы кто? - крикнул он.

Настя в мгновение ока оказалась лицом к лицу с Вадимом и, не дав ему опомниться, со словами, - « смотри в центр ладони», - резко поднесла к его глазам свою левую ладонь. В следующую секунду Вадим уже стоял рядом с нимфой. Купидон, созерцающий уходящие тучи, поил свои глаза этим зрелищем.

- Гроза прошла стороной, - с сожалением произнесла она.

- А тебе хотелось грозы? - спросил Вадим.

- О, да.

Вадим вдруг почувствовал печаль Бога. Ему показалось, что она пробивается откуда-то свыше, и даже не из самого Купидона, и даже не из его отца.

- Что это, - спросил Вадим, - откуда такая печаль?

- Печаль всегда живет внутри нас, - ответил Бог, - она не может приходить извне. Ищи ее истоки в глубине своей души.

Он положил свою руку на грудь Вадима.

- Она живет там? – спросил Вадим.

Купидон кивнул.

Зернову вдруг стало чудиться, что он был здесь не всегда, что он когда-то пришел сюда из своего родного мира, но когда это было и где его дом, он почему-то забыл.

- Да, - сказал он. - Печаль живет внутри нас. Она появляется, когда начинаешь чувствовать тоску по родине, где никогда не был и никогда не будешь.

В этот момент его шею обвили мягкие руки нимфы, и Вадим, опустился с ней на траву, забывая о том, что недавно так сильно волновало его.

Вздохнув, Настя села на диван.

- Разберись на балконе, - скомандовала она.

Вадим поднялся и, не говоря ни слова, подошел к двери балкона. Потом он обернулся и скромно, стыдясь своего голоса, спросил:

- Может, сходим вечером в парк?

- Сначала разберись на балконе.

Он опустил голову и ушел исполнять задание. Но в момент, когда его руки коснулись перил, он словно прозрел. Он почувствовал, что с его сознания спала пелена забвения. В солнечном сплетении, отрыгивая дискомфорт, что-то съежилось. Прозревший зомби, опускаясь на четвереньки, попытался сориентироваться, но потерял равновесие и ввалился в комнату. Что за маразм? Незнакомая квартира. Странная тетка. Она стояла на коленях перед черным ватманом, на котором солью был начертан круг. Вадим не понимая, как здесь оказался, медленно поднялся на ноги.

- Кто вы? – проскулил он.

Ему вдруг показалось, что этот вопрос он задавал уже много раз. Но в место ответа, получить ему от чертовой ведьмы удалось нечто совсем иное. Последнее, что он увидел это то, как женщина с волосами похожими на кипу соломы, швыряет со своего ватмана ему в лицо соль. Спустя минуту он уже жаловался Настеньке на сильную резь в глазах.

- Наверное, на балконе мне, что-то попало в глаза, - говорил он.

Она проводила его в ванну.

- Это пыль, - сказала она.

- Да, наверное, пыль.

3

Настя сидела в процедурном кабинете, и грызла дужку очков. Ее глаза слепо шарили, ища точку опоры. Видимый ею образ смазывался в мутное пятно. Настя думала.

Она специально сняла очки, чтобы четкие детали мира не отвлекали.

« Кто-то мне помешал». - Думала ведьма. - « Нужно позвонить маме».

Настя натянула на нос очки, и мутное месиво превратилось в белые прямоугольники кафеля, стеклянный шкафчик для медикаментов и цветное полотенце над раковиной. Она встала со стула, ударила ладонями по столу и хотела плюнуть на пол, но остановилась. Ей вдруг показалось, что сейчас в кабинет войдет виновник ее злоключений. Но она ошиблась. В дверях показалась надменная физиономия заведующего неврологическим отделением.

- Сомова! - еще в дверях выкрикнул он. - Мне кажется, вы должны быть сейчас в пятой палате.

Он хотел сказать, что-то еще, но из кармана сипло закряхтел пейджер и врач с мрачным видом, достоинство которого могли бы оценить все неформальные «аристократы», начал жадно читать сообщение. Настя буркнула себе под нос какое-то оскорбление, из которого врач смог разобрать только « жалкая дрянь». Он убрал обратно пейджер. Рядом с ней, он - высокий и румяный - чувствовал себя богом. Ухмыльнулся. Подошел к ней.

- Это ты мне, моя дорогая? – с яркой манерностью спросил он. - Кто ты есть? Посмотри на себя? Мымра. А ну живо в пятую палату.

Настя опустила голову и, проковыляв мимо него к дверям, остановилась.

- Еще сегодня ты поплатишься за это, - бросила она небрежно и, в тоже время смущенно. Так бросают голодному псу.

- Иди, работай, – огрызнулся он.

Врач еще с минуту смотрел в окно, потом вышел в коридор и зашагал к лифтам. Его забавляла эта страшная и тупая, как сама жизнь, женщина. Размышляя о том, что она хочет его, но без шансов, он нажал указательным пальцем кнопку «вызов». Не дождавшись лифта, он открыл дверь, ведущую на лестничную клетку и начал спускаться вниз. Все еще улыбаясь, достал сигарету, потом зажигалку и, прикуривая на ходу, наступил на свой шнурок. Зав отделением кубарем покатился вниз, считая ступени то головой, то спиной, то коленом. Возможно, он разбился бы на смерть, если бы не руки. Чьи-то руки остановили его падение. Глаза заволокло черной рябью, дыхание сперло, и он выдохну стон. Чьи-то руки уложили его на пол. Чей-то голос спросил:

- Эй, вам плохо? – спросил Сергей, укладывая его на пол.

- Да, черт побери. По-моему я сломал ногу.

- Подождите минуту, я позову кого-нибудь.

Сергей поднялся наверх в поисках помощи. В отделении он наткнулся на двух медсестер. Они стояли в холе возле телевизора и о чем-то разговаривали

.

- Там человеку плохо, - не доходя, крикнул Сергей.

Одна из сестер улыбнулась и осталась стоять на месте, в то время, как другая уже подходила к Сергею.

- Там, - указал он. - На лестничной клетке.

Медсестра - полная женщина, с добрым, как и полагается милосердию лицом, поспешила на помощь. Сторона противоположная милосердию: в теле сухощавая, во взгляде мутная, в сознании подлая… - Настя, осталась неподвижно стоять, наблюдать, как к ней медленно подходит Сергей.

- А, это вы сударь, - улыбнулась она. – Я ждала вас.

- Оставьте в покое мальчика.

- А что ты можешь? - усмехнулась она. Мышцы на лице напряглись и она, зарычала. - Он все равно будет моим. - Хрипло плюнув на пол, добавила: - Не мешай. Или война.

Разговорами ничего не добиться. Прощаясь, Сергей любезно пообещал, как-нибудь заскочить, попить чаю с медом, поговорить. Он повернулся и направился к выходу. Взгляд, этой дамы был зол. Рассуждая о том, что теперь нужно смотреть в оба, Сергей чуть было не столкнулся, с носилками в которых лежал врач. Проклятая ведьма.

Сергей вышел на улицу. Мадемуазель весна с восторгом осматривала дело своих рук. Руки не были перепачканы сырой землей и мусором палисадников. Скорее нежные пальчики ныли от вышивания крестиком. Весна смотрела на батистовый платочек этого мира и размышляла над тем, куда поставить свои инициалы; в правом верхнем углу, или в самом центре, куда смотрел Сергей. Сергей видел солнце. Сквозь прищуренные веки, оно сыпало искрами, словно бенгальская свеча в рождество. Но зима покинула мир. Ей на смену пришла весна.

Как не печально сознавать, близость света и тьмы, счастья и горя, но жизнь сама соседствует со смертью и, поэтому не правильно было бы обвинять добрых соседей за сплетни, ведь, в конце концов, всегда можно во дворе поиграть в домино или вечером собраться у телевизора.

Сергей шел домой, оглядываясь по сторонам, особенно когда переходил дорогу. Он старался контролировать каждый шаг и следил за тем, чтобы защита, которую он создал от нападок ведьмы была всегда крепка и неприступна. Нужно быть наготове потому, что Настя теперь будет лязгать зубами в любой самый неподходящий момент. Сергей не хотел оказаться на месте доктора. Дойдя без приключений домой, он сел в кресло и погрузился в транс.

И снова Сергей в безбрежном черно-белом пространстве. Если не смог ЦАРЬ, то миссию возложим на МОНАХА. ВОИНА Сергей использовал крайне редко. Сергей ощутил себя вдохом, наполняющим форму фантома. У МОНАХА появилось лицо. Какая легкость и сила! Какая свобода и воля! Ничто на земле не могло бы сравниться с этим дуновением. Дуновением, и ни как иначе ибо, как еще можно описать слияние со временем или пространством, с чем еще можно сравнить выдох истины на пламя сознания? Свеча не угасла. Напротив. Она разгорелась и, свет озарил границы земли, но земля оказалась островом. Свет озарил пределы вселенной, и вселенная стала прозрачным шариком в руках у юного Бога. В этом пространстве – Дух. Это пространство где зарождается мысль. Это пространство где существует ничто, что станет однажды всем. Здесь нельзя говорить, здесь Мать, размышляя не мыслит о Высшем. Мать здесь роняет слезу на лик спящего сына. Сын разжал свою детскую руку, и шарик поплыл в неизвестность. Но Мама наполнит дыханием новую сферу и Бог не заметит подмены. И будет новая сфера не хуже вселенной, что сейчас потерялась - жаль, что она никогда не узнает об этом. Проснувшись, Бог снова начнет улыбаться. Пусть спит в колыбели дитя, пока Мать создает игрушку. Пусть во сне улыбается маленький Бог. И пусть он улыбнется Вадиму. Пусть проснется Вадим и протянет к матери руки.

4

Вадим не понял, где он находится. Вначале ему показалось, что он у себя дома, но это прошло, как только он осознал, что лежит с кем-то в постели.

Ночь. Свет фонарей через окна слегка освещает чужую мебель. Вадим приподнялся, опершись рукой о подушку и, всмотрелся в лицо спящей рядом с ним женщины. Она была ему не знакома, но что-то подсказывало ему, что он ее видел раньше. Сомневаясь в том, что он уже проснулся, Вадим закрыл глаза и открыл их снова, чтобы проснуться окончательно. Но одного

читать дальше »